Девушка и призрак - Страница 90

— Вот, значит, как. Что ж… тогда предложение подоспело как раз вовремя.

— Думаешь?

— Почему нет? — мягко спрашивает он. — Разве тебе не нравится открывшаяся перспектива? Но ты же хотела работать у дяди Билла.

— Понимаешь, это сложно объяснить.

— Хочу дать тебе один совет. — Отец ждет, пока я взгляну на него. — Не укоряй себя. Плюнь на все. Рано или поздно все образуется.

У моего папы такое открытое лицо и честные глаза. Если я скажу правду, он не поверит ни единому слову. Он примет меня за параноидальную шизофреничку или наркоманку. Возможно, за параноидальную шизофреничку, подсевшую на наркоту.

— Дядя Билл не спрашивал тебя об ожерелье? — не удержавшись, осведомляюсь я.

— О каком ожерелье? — удивляется папа. — Нет.

— А-а… неважно.

Папа хоть и улыбается, но заметно нервничает.

— Дорогая, это прекрасная возможность, — кивает он на письмо, — отличный шанс наладить свою жизнь. Может, не стоит раздумывать, а сразу согласиться? О чем здесь особо размышлять? Все ясно как божий день.

Объяснять бесполезно. Я не могу просто взять и забыть про Сэди. Ожерелье — это реальная, серьезная проблема. И я должна ее решить. Сэди — моя подруга, и я должна сделать для нее все возможное…

«Только вот где она? — раздается противный голос в моей голове. — Может, ее просто не существует?»

Откуда взялся этот голос? Неужели я сомневаюсь? Сама себе противоречу?

Мне не по себе. Разумеется, Сэди настоящая. А то как же! И не надо сомневаться.

Но мне тут же вспоминаются слова Джинни: «Думаю, это галлюцинации. Ведь люди хотят в них верить».

Да. Я хочу в это верить. И никакая это не… В общем, понятно.

Голова моя кружится. Отхлебываю кофе и оглядываю кафе, пытаясь отвлечься от невеселых мыслей. Я сижу в «Лингтонсе», напротив папа, на столе предложение о работе. Все это реальность — такая же, как и Сэди. Я в этом уверена. Я же ее видела. И слышала. Мы разговаривали. И между прочим, танцевали.

У меня бы фантазии не хватило ее придумать. И все подробности ее биографии. И ожерелье. Я же ни разу не видела ее живую.

— Папа, — говорю я вдруг с испугом, — мы никогда не ездили к двоюродной бабушке Сэди? Кроме того раза, когда я была совсем маленькой?

— Ну, это не совсем так, — вздыхает папа. — Мы с мамой вспомнили после похорон. Однажды мы приезжали к ней, тебе тогда было лет шесть.

— Шесть? — сглатываю я. — Она тогда носила ожерелье?

— Не помню, — пожимает плечами папа.

В шесть лет я видела двоюродную бабушку Сэди. Могла заметить и ожерелье. Могла запомнить его и не осознавать этого.

Мысли так и скачут. Внутри пусто и холодно. Я уже не понимаю, на каком я свете. Ведь все может быть не так, как мне представлялось раньше.

Я сама сочинила всю историю. Мне так захотелось. А все из-за подсознательного чувства вины. Впервые увидев ее, я сразу решила, что это галлюцинация. Галлюцинация.

— Но к чему эти расспросы?

Я слабо улыбаюсь, но не отвечаю. Два голоса в моей голове ведут борьбу не на жизнь, а на смерть. Первый кричит: «Сэди существует, ты это знаешь! Она твоя подруга, она обижена, ты должна ее найти!» Второй спокойно возражает: «Ее нет. И никогда не было. Ты потеряла кучу времени. Займись, наконец, своими делами».

— Папа, я похожа на сумасшедшую? Нет, серьезно. Не пора ли мне обратиться к врачу?

Папа нервно смеется:

— Бесполезно! Уже не поможет! — Он ставит чашку и наклоняется ко мне: — Потому что эмоции тебя захлестывают и воображение слишком сильное. Вся в мать. Такая же эмоциональная. Но не сумасшедшая. В любом случае, ты более нормальная, чем мама.

— Ясно, — вздыхаю я. — Бедная мама.

Нашел чем утешить.

Дрожащими руками беру письмо дядюшки Билла и перечитываю. Не так уж оно зловеще и выглядит. Письмо как письмо. Богатый дядюшка решил помочь бедной родственнице. Почему я должна отказываться? Лара Лингтон из «Лингтонс», звучит неплохо. Плюс огромные перспективы: зарплата, машина, большие возможности. Все будут счастливы. Никаких сложностей. А воспоминания о Сэди растают как дым. Жизнь пойдет своим путем.

Это же просто, проще простого.

— Давненько ты к нам не заезжала, — добродушно замечает папа. — Не хочешь заглянуть на выходных? Мама обрадуется.

— Возможно, — соглашаюсь я после паузы. — Неплохая идея. Я и сама собиралась вас навестить.

— Это тебя немного взбодрит. Когда старая жизнь рушится, а новая еще не наладилась, нет места лучше родного дома. Сколько бы лет тебе ни исполнилось.

— Лучше дома места нет.

— С Дороти не поспоришь. А теперь поешь, — он кивает на нетронутый паштет из тунца.

Но мне уже не до того.

Дом. Вот она, нежданная догадка. Почему я не подумала о нем раньше?

Она могла вернуться домой.

Туда, где когда-то стоял старый особняк. Где прошло ее детство. Где она встретила большую любовь. При жизни она избегала тех мест, но это ничего не значит.

Я задумчиво болтаю ложкой в кофе. Самое разумное — забыть Сэди навсегда. Принять предложение дяди Билла, купить бутылочку шампанского и отпраздновать назначение с родителями.

Но я не могу. В глубине души я уверена, что Сэди существует. Я слишком прикипела к ней и слишком виновата.

Решено. Если ее там не окажется, пойду работать к дядюшке. И перестану дергаться.

— Наконец-то, — папа вытирает рот коричневой салфеткой, — ты выглядишь более счастливой. — Он кивает на письмо: — Уже решила, что будешь делать?

— Да. Решила. Поеду на вокзал Сент-Панкрас.